Облако из газа. Но кроме балетных пуантов Мария Тальони преподнесла искусству и зрителям еще одну новинку, также впервые представшую в балете "Сильфида", - белоснежную пачку, ставшую вскоре символом романтического балета. Это "облако из газа" придумал художник и модельер Эжен Лами. Легкая невесомая туника, формой напоминающая полураспустившийся цветок, не только помогала танцовщице выполнять невесомые, но технически сложные прыжки, но, казалось, излучала особый, неземной свет, столь необходимый для романтического балета. Правда, тот образ, который воплощала Тальони на сцене, задолго до премьеры предлагали парижанкам все модные журналы. Открытые плечи, струящиеся потоки легкой ткани, некоторая отрешенность.

Зато парижские модницы в свою очередь позаимствовали у балетной героини ее воздушную шаль: наброшенная на плечи и спадающая на руки, она придавала дамскому силуэту меланхолический облик, словно остановленной в полете сильфиды.

Сценические успехи Тальони с каждым новым ее появлением на сцене становились все более впечатляющими. Куда бы она ни приезжала, ей устраивали восторженный прием. Наконец, в 1828 году Мария впервые станцевала в Парижской опере и буквально захватила в плен парижан. После ее дебюта директор Парижской оперы поднес балерине контракт на серебряном подносе. А когда она выступила в Париже в "Сильфиде", один из поклонников был до такой степени восхищен ее игрой, что сорвал со шляпки сидевшей рядом с ним дамы букетик цветов, бросил его к ногам артистки и от восторга заплакал.

Единственная. Восторженным отзывам критиков и поклонников балета о танце Тальони нет числа. Фаддей Булгарин, говоря о Тальони, называет ее "единственной танцовщицей в мире, которая осуществила своими танцами все, что до сих пор нам казалось несбыточным вымыслом поэтов, полувоздушная, грациозная женская фигура на древних вазах и медалях. Ни до нее, ни после нее не будет равной ей, - с уверенностью провидца утверждает Булгарин. И добавляет: - Люди, не любящие вообще балета, прикованы к нему танцами и игрою Тальони. Это - гений танцев... выше, нежели был гений Байрона в своем роде". А другие, не менее восторженные почитатели артистки уверяли, что Тальони, подобно чудной, магической скрипке Паганини, никогда не имела соперниц.

Когда Ливри в первый раз танцевала в балете "Сильфида", где блистала сама Тальони, Эмме за кулисы принесли от Тальони цветы, в которые была вложена записка. А в записке потрясающие слова: "Танцуйте так же прекрасно и дальше, позвольте всем забыть меня, но только вы меня не забывайте!"Мария Тальони умерла в 1884 году в Марселе, похоронена на кладбище Пер-Лашез. На надгробии следующая эпитафия: «Ô terre ne pèse pas trop sur elle, elle a si peu pesé sur toi» (Земля, не дави на нее слишком сильно, ведь она так легко ступала по тебе).Марию Тальони не забыли. Она и сегодня один из самых чарующих и притягательных мифов балетного театра.

Могила Тальони

И с та­ки­ми-то дан­ны­ми мо­ло­дой отец при­вез свою ма­лыш­ку учить­ся ба­ле­ту в Па­риж к мсье Ку­ло­ну — сво­е­му быв­ше­му учи­те­лю. Де­воч­ка ста­ла за­ни­мать­ся под на­смеш­ки хо­ро­шень­ких, с фигу­ра­ми юных нимф уче­ниц. «Эта ма­лень­кая гор­бу­нья», — го­во­ри­ли они про Ма­рию и по-сво­е­му бы­ли пра­вы, по­то­му что зна­ли: ба­лет — это ис­кус­ство кра­са­виц. Ведь на сцене соб­ствен­но тан­ца и не бы­ло: тре­бо­ва­лись изящ­ные дви­же­ния, об­во­ро­жи­тель­ные улыб­ки и по­зы, как от­ме­ча­лось, «ино­гда да­же ли­шен­ные скром­но­сти».

И тут Филип­по осе­ни­ло: ста­рая фран­цуз­ская шко­ла ни­че­му его ху­дыш­ку не на­учит. Он за­брал Ма­рию и стал учить ее сам.

Это бы­ла очень же­сто­кая шко­ла. Отец тре­бо­вал от до­че­ри без­уко­риз­нен­но про­стых, бла­го­род­ных, ли­шен­ных ма­лей­ше­го на­ле­та фри­воль­но­сти дви­же­ний. Бо­лее то­го, его мушт­ра пре­сле­до­ва­ла фан­та­сти­че­скую цель — пре­одо­леть зем­ное при­тя­же­ние. Все, что раз­ре­ша­лось Ма­рии, — это слег­ка, неза­мет­ным уси­ли­ем от­толк­нуть­ся от зем­ли, чтобы ле­теть. «Да, она ле­та­ла», — ска­жут ее бу­ду­щие зри­те­ли.

Интересно