Ей было шестнадцать, когда ей впервые предложили сфотографироваться для открыток. Она согласилась — ради заработка. Но поставила строжайшее условие: фотографироваться будет только в очень закрытых нарядах. С детским простодушием Лина заявила, что не хочет, чтобы ее будущий муж сомневался в ее непорочности. Открытки разошлись с невероятным прежде успехом, причем разошлись по всей Европе.

Лина Кавальери была самой первой топ-моделью, то есть моделью высшего класса, в истории человечества. И до нее выпускались открытки «с красавицами»: фотографические открытки появились сразу, как только фотография пришла на смену дагерротипу, — и предпочтение отдавалось, естественно, фотографиям красивых женщин и прелестных детей. Но до появления Лины Кавальери этих «красавиц» никто не знал по имени… Она стала первой фотомоделью, о которой публика хотела знать — все! Неумеренное любопытство и столь же неумеренные восторги, которыми сопровождался едва ли не каждый ее шаг, были словно предзнаменованием того любопытства и восторга, которым будут окружены фотомодели на протяжении всего двадцатого столетья.

Почетный академик, профессор парижской консерватории, популярнейший композитора, Жюль Массне был уже не молод и счастливо женат – влюблен в жену настолько, что именно на основе его тысячи двухсот писем к ней была впоследствии написана его биография! – но устоять перед красотой Лины маэстро не смог.

Жюль Массне

Он влюбился в ее красоту. Только в красоту – слышать, как Лина поет, Массне не мог, потому что фальшивила она все-таки безбожно. Но видеть ее, любоваться ее совершенным лицом и телом – в этом Массне нуждался просто-таки физически. Вернее, даже не он нуждался, а его талант. Основоположник французской лирической оперы, Массне обнаружил в Лине Кавальери свою музу: прекрасную, понимающую и недоступную, как истинная богиня.

Их роман был в высшей степени целомудренным. Лина приезжала к Массне, садилась перед ним или ложилась на кушетку. Он садился рядом, смотрел на нее – и постепенно в душе его начинала рождаться музыка. Когда, спустя несколько часов, Лина покидала композитора, у него в руках оставалась пачка бумаги, исписанная нотными знаками, а она уносила с собой какой-нибудь ценный подарок.

Мадам Массне знала об этих встречах, понимала мужа в его странной страсти и даже старалась обустроить все так, чтобы композитора и его музу никто не беспокоил в часы сотворчества. Скорее всего, она хоть раз подсмотрела, что именно делали наедине ее супруг и первая красавица мира. А может быть, становилась незримым свидетелем всякий раз? Вряд ли нашлась бы хоть одна жена, которая стерпела бы эти встречи, если бы не знала наверняка…

В 1901 году Лина впервые гастролировала в России. Илья Шнейдер вспоминал в «Записках старого москвича»: «Если вы покупали коробку конфет в кондитерской Абрикосова, то, помимо обязательного кусочка ананаса и плиточки шоколада «миньон», завернутой в серебряную фольгу, в коробочке лежала еще небольшая толстенькая плитка шоколада в обертке из золотой бумаги с наклеенной на нее миниатюрной фотографией Шаляпина или Лины Кавальери.

В любой табачной лавчонке, имевшей, как правило, и писчебумажные товары, можно было найти открытки с изображением «первой красавицы мира» — итальянки Лины Кавальери, заснятой в разных позах. Были открытки и с другими красавицами… Но никто из них не был так популярен, как Лина Кавальери. Имя ее в России было так же известно, как швейные машины Зингера, булочные Филиппова, как зубной эликсир «Одоль» или молочные магазины Чичкина… И вдруг Лина Кавальери появилась в Москве, но не в витринах табачных магазинов, где ее привыкли видеть. Ее имя красовалось на афишах оперы Зимина, объявлявших о гастролях Лины Кавальери, оказавшейся оперной певицей. Анонсировались первые ее выступления в «Травиате». Вся Москва хлынула на эти спектакли, чтобы увидеть «живую» Лину Кавальери». Забавно, что теперь из всего этого списка известность сохранили только швейные машинки «Зингер», на которых наши бабушки и мамы строчили своих безыскусные наряды! А зубной эликсир «Одоль» и Лина Кавальери – забыты…

Лина Кавальери была очень похожа на типичную героиню бульварных романов тех лет: красавица, кроткая и чистая, бедная и трудолюбивая, разбогатевшая благодаря своему трудолюбию… Возможно, именно поэтому ее так обожала публика, ведь она была кумиром не только мужчин, восхищавшихся ее красотой, но и женщин! Пожалуй, никого не удивило то, что когда Лина влюбилась — ее избранник оказался точь-в-точь похож на героя-любовника из все тех же романов! Да и история ее любви казалась какой-то уж слишком книжной — или кинематографической, тогда как раз начали появляться первые экранные драмы.

Сердце Лины Кавальери покорил Иван Сергеевич Барятинский: русский князь, богач, известный ловелас и вдобавок ко всему — писаный красавец. Барятинский был красив настолько, что его портрет даже поместили на вывеске парижского ресторана «Русский красавец». Сначала он вознамерился просто обольстить неприступную красавицу, дабы пополнить ею свою коллекцию побед. Но потом сам в нее влюбился и все готов был отдать за то, чтобы завладеть любимой женщиной... Об их блистательном романе знал не только весь Петербург, но и весь мир — во всяком случае, те два континента, которые были покорены Линой Кавальери. Но Лина проявила стойкость. Она не желала быть любовницей! Она могла войти в дом Барятинского, только став его женой…